Моби: я не гений, скорее, просто большой оригинал

Источать восторги по поводу мелодических талантов, попутно просвещая неофитов о биографии музыканта и его благонравных высказываниях? Так полноте, шесть лет назад это сделали все, кому не лень. Причем с запасом. Сразу же после выхода водораздельного альбома «Play» только глухой и бессердечный не клялся в любви к Моби. С тех пор о нем было написано гигантское количество статей и интервью. А «Play» оказался золотым ключиком к мировому успеху и одновременно — проклятием исполнителя, на которое проецируют все его новые работы. А они, положа руку на сердце, сегодня не так уж и впечатляют. Так что же, будем тогда острить и развенчивать? Нет, не будем, потому что в таком случае соседей Моби по звездному пантеону надобно и вовсе вынести за рамки добра и зла.
   Что происходит с человеком, когда он пересекает рубеж тридцатилетия? А если к тому же за ним числится бестселлер? В лучшем случае, он остается «крепким профессионалом». На моей памяти нет такого музыканта, который бы засверкал новыми красками после отметки в сорок лет. Что поделать — цепенеет мозг и костенеют представления о жизни. Сам Моби не раз говорил, что взрослые теряют остроту чувств, свойственную подросткам:
   «В почтенном возрасте вы начинаете контролировать свои поступки, по разумным причинам отказывать себе в удовольствиях. А тинэйджеры об этом даже не задумываются. Суются туда, куда им хочется, а потом борются с наплывом чувств. Они эмоционально открыты миру, незащищены, и потому ранимы».Казалось бы, опыт, приобретенный с годами, позволяет беречь силы и избежать многих ошибок. И вот немолодой музыкант старается изо всех сил, а выходит неинтересно. Впрочем, многих фэнов это устраивает. Получается замкнутый круг. Когда идол отходит от своей стези и пускается в эксперименты (как правило, малоудачные), он подвергается остракизму поклонников (если, конечно, эксперименты не являются его фирменным знаком). Когда же он, уступая настойчивым требованиям «давай как в старые добрые времена», возвращается в привычную упряжь, никто, кроме фэнов, им больше не интересуется. А проблема лишь в одном — человек стал взрослым. В этом году 11 сентября Ричарду Мелвиллу Холлу исполняется ровно 40 лет…
   Первый успех на долю Моби выпал в 1990 году, когда ему было 25. Техно-сингл «Go» с закольцованным тревожным сэмплом из «Twin Peaks» попал в британский топ-10. За плечами у молодого Ричарда была многолетняя работа в клубах в качестве ди-джея. А еще раньше — несколько панк-коллективов, в числе которых оказались даже локально популярные Flipper.
   «Моя юность пришлась как раз на период холодной войны, и Россия представлялась нам какой-то мифической и загадочной страной. Я был социалистом и даже носил значки с коммунистической символикой, тогда это был самый простой способ достать американцев. На дворе стоял 1982 или 1983 год, и только представьте себе отношение к человеку, который носит футболку с изображением серпа и молота. В общем, всем это ужасно досаждало».
   Любовь ко всему новому и фактическая смерть в середине 80-х хардкор-панкового движения заставили юношу обратить внимание на зарождающуюся хаус-сцену. Нью-Йорк и Чикаго выбились в законодатели новой урбанистической музыки, выросшей из экспериментов с диско и машинных ритмов Kraftwerk на черных танцплощадках. Любитель природы (и, кстати, родственник Германа Мелвилла, написавшего роман «Моби Дик») берет себе псевдоним и приступает к активной работе в нескольких клубах. И, как это часто принято у его коллег, потихоньку трудится над собственным материалом, который издается в виде нескольких синглов на карликовом лейбле Instinct. Успех «Go» открыл дорогу на мейджор-лейблы Elektra в США и Mute в Европе.
   «На момент, когда я подписал контракт с Instinct, они не выпустили еще ни одной записи. Даже никогда до этого не делали оформления к дискам... Так что это был достаточно интересный опыт — контракт с лейблом, который еще вроде как бы даже и не существует. Мы параллельно росли и развивались. Но по ряду причин моя карьера, да и я сам, развивались быстрее, чем Instinct, и некоторое время спустя для меня уже не было смысла далее оставаться там. Вначале меня все устраивало, однако потом я решил перебраться на более крупный и мощный лейбл. Это произошло по разным причинам, среди которых были деньги, оформление работ, а также бюджет на съемки видео и так далее...»

В случаях, когда газетный текст предназначен для читателей совсем далеких от музыки, в упоминаниях о Моби нередко всплывает титул из Книги рекордов Гиннеса, в которую в 1993 году его трек «Thousand» угодил как «самый быстрый сингл в мире». Скорость композиции, как нетрудно догадаться, насчитывала 1000 ударов в минуту. И все же, не будь у Ричарда головы на плечах и чувства прекрасного в сердце, он бы так и остался в безродном легионе техно-продюсеров.
   Высокий уровень Моби как инструменталиста и аранжировщика может подтвердить и такой факт. Не секрет, что срок активной жизни электронной композиции, как правило, довольно мал. Каждому сезону соответствует свое звучание. Иными словами, слушая тот или иной техно-трек, можно достаточно точно назвать год его создания. Так вот, из всех именитых техно-гуру, сделавших в 1995 году свои трибьюты для сборника-посвящения группе Yello, сегодня только работа Моби не выглядит навязчивым ретро. Отметим, что немалую роль в становлении феномена Моби сыграли и определенные особенности музыкально-культурной конъюнктуры 90-х, которые мы сейчас рассмотрим чуть подробнее.
   Во-первых, последние двадцать лет — это повсеместное распространение электронного синтеза и обработки звука. Роптать против такого хода событий и заниматься противопоставлением якобы «честной» гитары «бездушному» синтезатору, занятие суть пустое и глупое. И достойное своим инфантилизмом лишь уровня меломанов тоталитарного коммунистического государства. Будьте уверены, что сейчас при записи Джо Кокера или Rolling Stones электроники используется не меньше. Если не больше.
   «С электронными инструментами очень легко работать, — шутит маэстро. — Они не жалуются на усталость, не ноют, не курят и платить им не надо. Чем не идеальные музыканты? А настоящие — то устали, то не в духе, то в творческом кризисе…»
   Действительно, певец и мультиинструменталист Моби, владеющий арсеналом от акустической гитары до 303-го «Роланда», никому не доверяет творческий процесс и обычно без посторонней помощи по кирпичику записывает свои альбомы. Исключение составляют лишь партии женского вокала, которые по понятным причинам Мелвиллу не под силу. Конечно, эти факты можно отнести к одной из форм банального скупердяйства. Аскетизм Моби в быту общеизвестен, но аскеты, как правило, отличаются стойким духом.
   «У меня была целая куча ужасных работ! Наверное, хуже всего было мыть посуду в маленьком ресторанчике. Потом я работал в художественном салоне — тоже довольно мерзкое место. Почти целый год я разбирал корреспонденцию. Потом плюнул на деньги и стал заниматься музыкой. Сначала снимал комнату в помещении какой-то полуживой фабрики. Стоила она гроши, но там не было ни воды, ни отопления. Я тогда уже разработал целую стратегию на будущее, поэтому вода меня мало волновала».
   Подобную самостоятельность в производстве музыки стоит отметить особо. Это большая редкость для конвейера «звезд мирового уровня». Думаю, многим будет небезынтересно узнать, что за такими любимцами публики, как, например, Goldie, стоят инженеры студий — так называемые саунд-продюсеры, которые и делают за них всю музыку. А что Goldie? Goldie на фотографиях хорошо смотрится, торс в татуировках, золота много, пирсинг… Покупайте мои пластинки, господа…
   Упомянув еще одну персоналию, вышедшую из клубного движения начала 90-х, следует отметить следующий момент. По закону сообщающихся сосудов, всякий спрос рождает соответствующее предложение. Это время (да и время нынешнее) приметно беспрецедентным культом молодости. Немодно иметь морщины и с умудренным видом пускать клубы дыма, как это когда-то проделывали Жан Габен или Серж Гензбур. В 90-е люди стали больше проводить времени в дэнс-клубах, а сама клубная культура начала активно сращиваться с мейнстримом. Этот симбиоз добавил актуальности и денежек стареющим поп-звездам вроде Стинга или Мадонны, а также вывел на мировую орбиту бывшую обслугу дискотек, с которыми они сотрудничали. Человек в наушниках, склонившийся за лэптопом или стойкой с двумя виниловыми проигрывателями, стал неотъемлемым антуражем всякого более или менее амбициозного поп-шоу. Дело остается за малым — найти интересных личностей. И таковые обнаружились в скромной лысой физиономии героя нашего повествования. Электронщики ранее отличались (и даже кичились) своей анонимностью, а теперь самые знаменитые из них сделались рок-звездами. Тот же Моби во время концертных туров использует полноценную команду сессионных музыкантов с гитарами, барабанами и прочими инструментами. Ура, подростковая спальня не останется без постеров!

За плечами у Моби была многолетняя работа в клубах в качестве ди-джея

Кстати, в качестве поп-иконы Моби настолько хорош и даже полезен, что хочется простить ему все автоповторы двух последних альбомов, «18» и «Hotel». Шут с ней, с декларативной анонимностью старых деятелей электронного андеграунда! Внимания требуют события поважнее. Кто-то предпочитает разглядывать на обложке компакт-диска фото тыльной стороны синтезатора, а кому-то охота как можно больше узнать про любимого исполнителя, о его привычках и образе жизни. В интервью и вкладышах к своим пластинкам Моби много и дельно говорит об охране природы и терпимости к инакомыслию. Гуманизм и бережное отношение к окружающей среде занимают центральное значение в его мировоззрении. И будучи помножены на аудиторию исполнителя, подобные послания популярного человека возымеют несравненно больший эффект, чем оплаченная вереница пиар-акций по тому или иному поводу.
   Разумеется, феномен Моби далеко не столь позитивно одномерен, как кажется на первый взгляд. Известно, что высокий интеллект (а его наличие у Мелвилла бесспорно) и склонность к анализу неизменно приводят к неутешительным оценкам человечества. Достаточно вызвать в памяти название одного из альбомов — «Everything Is Wrong», образ в скафандре (альбом «18»), осмеянный впоследствии Эминемом, а также холодноватую отстраненность вокала на недавнем хите «Lift Me Up». И даром, что в интервью Моби старается быть предельно скромным по отношению к своей персоне, называя себя «маленьким некрасивым человечком» и «неудачником в душе». Не секрет, что за излишней смиренностью нередко скрывается самое большое тщеславие. Восторженные похвалы он вежливо отклоняет, поправляя наиболее ретивых льстецов, что он «точно не гений, скорее, просто большой оригинал». Невоздержанный австралийский грубиян Расселл Кроу всем своим пролетарским нутром учуял эту оскорбительную дистанцию и на одной из вечеринок бросился на бедолагу с кулаками. Нередко Моби получал по шее на улице от совершенно посторонних недоброжелателей. Или, быть может, это удел всех щупликов с испуганными глазами? Бывали, конечно, и более анекдотичные случаи. Например, как-то неистовый защитник братьев наших меньших был коварно оцарапан уличной кошкой, да так, что пришлось колоть антибиотики. Да, не на всех действует благостный вид Моби. И не так уж был безоблачен его путь к славе.
   Долгоиграющий релиз 1995 года — тот самый «Everything Is Wrong» — раскупался крайне неохотно. Причина — максимально возможное количество стилей, представленных на пластинке. С высоты лет здесь мы видим рецепты успеха последующих работ. Евродэнс, эмбиент, поп, брейкбит, духовные песнопения и даже трэшкор — весь этот, местами неуклюжий, но искренний и трогательный коктейль умещался на 47 минутах диска. У слушателя даже могло сложиться впечатление, будто это странный сборник композиций разных исполнителей. Но, кроме отдельных рейв-хитов наподобие «I Feeling So Real», дело особо не пошло. Еще не настало время.
   На следующей работе «Animal Rights» после спокойного вступления на скрипке начинает валить зверский трэшкор с перегруженными гитарами, на фоне которых надсадно орет Моби. Тогда электронная тусовка не простила ему нечеловеческих воплей и гитар, а «альтернативная» с презрением отнеслась к чужаку, взявшемуся не за свое дело. По сию пору «Animal Rights» является жестокой ловушкой для пасторальных любителей «мелодичного Моби», которых в последнее время развелось довольно много.
   Да, к этой пластинке многие относятся довольно настороженно. И напрасно. На «Animal Rights» бывший панк, во-первых, отлично продемонстрировал свои вокальные способности, которые оказались получше, чем у многих именитых «крикунов». К тому же там действительно были объективно хорошие мелодичные треки. Ну, а самое главное, часть издания была дополнена бонус-диском «Little Idiot», несущим девять душераздирающих эмбиентных баллад. Ни бита, ни вокала — только скорбное пламя клавишных. И этот бонус-диск, не всегда даже упоминаемый в официальной дискографии, на мой взгляд, является лучшей работой Моби. В эмбиенте он все же чувствует себя наиболее уверенно. И мелодраматичным эмбиентным текстурам клавишных, похоже, обязан своим международным успехом.
   Моби часто работал с самыми разноплановыми, даже взаимоисключающими музыкальными стилями. Но всех их объединял общий меланхоличный настрой, присущий именно Ричарду, потерявшему в раннем детстве отца и всерьез опечаленному происходящим в мире. Отпечаток грусти несут даже старые техно-номера Моби, вроде бы изначально предназначенные для веселья. Получается праздник, но со слезинкой на глазах. А причин для слез у каждого найдется предостаточно. Если не верите, читайте комментарии к альбомам. Ответ на стандартный вопрос журналиста о детских воспоминаниях в исполнении Моби выглядит настоящим шедевром художественной прозы, россыпью старых фотографий:

Все до единой композиции альбома «Play» впоследствии были растащены различными компаниями для коммерческого использования

«Я как-то не особенно думаю о детстве. А когда думаю, то вспоминаю какие-то мелочи. Как сижу на заднем сиденье дедушкиной машины, апрель, и идет снег. Как вода бурлит на камнях в дедушкином владении. Как я раскрасил маркером носовой платок и сказал, что у меня кровь течет носом. Запах только что родившихся котят. Как я прятал еду, которую не хотелось есть. Как проезжал с мамой стоянку грузовиков поздно ночью. Как радовался, решая таблицу умножения, когда нужно было умножить на ноль. Как носил галстук на резинке. И тому подобное».
   В какой-то момент эта печальная сентиментальность, которая, казалось, совсем куда-то сгинула в эпоху техногенного эгоизма, пришлась как нельзя кстати. Мир потребителей популярной электронной музыки подустал от грубоватого брейкбитового саунда, навязанного Prodigy и Chemical Brothers. Модное басовитое уханье, поспешно объявленное критиками слиянием техно и рока, ничего, кроме навороченной утомительной долбежки, не привнесло. Многим, в том числе и дамам остро захотелось «красивости», изящества. Закономерное, кстати, желание, и незазорное.
   Ранее за «умную, непошлую попсу» отвечали Pet Shop Boys, Марк Элмонд, Erasure и прочие гомосексуальные синт-поп-интеллигенты. После того, как они исписались и зазвучали откровенно скучно, тяжелая ноша была вроде бы перепоручена британским шизоидам-травокурам с неслыханным ранее вязким и жирным саундом. Главным законодателем мод считалась троица Massive Attack, Portishead и Tricky. На них журналистами был живо наклеен ярлык трип-хоп, и казалось, вот оно, что породнит «эстетов» и «простолюдинов». Принцип построения песен, основанный на звучании саундтреков к несуществующему кино (ага, опять клавишные!), был мгновенно растиражирован множеством бесталанных коллективов. А бурное развитие компьютерного монтажа музыки навсегда сорвало флер таинственности и избранности, царившей ранее над творцом. Теперь в хит-парад мог попасть любой дилетант с домашним лэптопом. Главное — заручиться поддержкой мэйджор-компании. Это повергло многих пионеров жанра в депрессию, в том числе, и творческую, из которой они, похоже, не выберутся никогда.
    А в 1999 году место — идеальная в коммерческом и творческом отношении смычка, которая порадовала бы одновременно и капризного клубника, охочего до нестандартных звуков, и лирически настроенную женщину средних лет, — все еще пустовало. И вот, грянул «Play», набитый восемнадцатью блестящими треками. Все до единой композиции (небывалый случай в истории музыки!) впоследствии были растащены различными компаниями для коммерческого использования, а сам диск стал «платиновым». Что же произошло? Моби сделал что-то принципиально новое? Ничего подобного. На «Everything Is Wrong», как упоминалось, уже ставились подобные эксперименты. На «Play» они получили лишь окончательную огранку и логическую завершенность. Формулу успеха определило безукоризненное сочетание брейкбита, старого блюза и госпела и, конечно же, эмбиентной текстуры.
   «Во время создания «Play» я был убежден: это конец моей карьеры, пора снова начинать грызть гранит науки, возвращаться в школу и становиться архитектором. Когда же он стал популярным, во мне проснулось желание вылезти наружу и показаться миру. По прошествии времени я понял, что одной из причин такой жажды славы послужило огромное количество хвалебных статей, которые имели мало отношения ко мне. Это понимание помогло мне не сделаться дегенератом».
   Когда-то вдобавок к коммерческим неудачам Моби был осыпаем насмешками из-за своих пространных эссе к альбомам, где он подчеркивал свою набожность и призывал не мучить животный и растительный мир. А теперь Billboard присуждает ему звание «Король техно». Моби становится человеком нарасхват, его имя мелькает в саундтреках голливудских блокбастеров «Угнать за 60 секунд», «Миссия: Невыполнима-2», «Расхитительница гробниц» и множестве других. Заманить его на совместную запись или иметь с ним знакомство почитается хорошим тоном. Вот уже и Дэвид Боуи объявился, как всегда крепкий задним умом и числом, а также желанием не свалиться с корабля современности.
   В прошлом охотно делавший ремиксы Майклу Джексону, Pet Shop Boys, Брайану Ино, Depeche Mode, U2, Erasure и Orbital, Моби с сожалением отказывает группе Pulp — «нету времени».
   Итог такого времяпрепровождения всем известен. Для новых альбомов Моби в хит-парадах бронируются места. Теперь выпусти он хоть кулек с рождественскими песенками, их автоматически ожидает та же участь.
   Вот критика недовольна и брюзжит. Ну и ладно. Человек-то Моби хороший. И дурному не научит. Если хотя бы один из его слушателей посадит дерево или спасет животное, значит Моби пел и сочинял не зря. Играй на здоровье, мил человек, и дальше. С юбилеем!